Москва – Крым – Москва

28 августа 2003 г.
Москва

Лирическо-ностальгическое вступление

Наконец, мне удалось осуществить мечту, которую я лелеял долгое время и пронес через все американские годы. Я снова побывал в волшебном уголке планеты – в Коктебеле, или Планерском, как он одно время назывался. Я влюбился в этот курортный поселок с первого взгляда, когда меня, девятилетнего мальчишку, привезла туда на отдых мама в далеком 1979 году. После двухнедельного заезда в пансионат эстафету принял папа, и мы с ним еще на два месяца сняли домик в частном секторе.

С тех пор я там бывал еще дважды – в 1987 и 1990 годах, каждый раз с папой и братом Аликом неизменно останавливаясь в пансионате «Голубой залив», куда мама покупала путевки, работая в ГИПРОМЕЗе. Тридцать метров до пляжа, бездонной синевы прозрачная вода Черного моря с венчающими ее галечными пляжами, нависающий над всей этой идиллией удивительный и величественный Кара-Даг с его фантастическими красотами, дарящее бронзовый загар южное солнце – хотелось вновь окунуться во все эти далекие, с ностальгической ноткой, впечатления…

Проблема, с которой я столкнулся, была сколь неожиданной, столь же и нелепой: мне не с кем было ехать! Все мои друзья, подруги, приятели и приятельницы, да и просто знакомые дружно меня обломали по тем или иным причинам, и я остался перед нелегким выбором: сесть одной задницей на два стула или посадить на соседний стул первого попавшегося человека. Одноместных номеров в пансионате к моменту бронирования путевки уже не оставалось, подселение там не практикуется, а платить двойную цену за двухместный номер меня душила жаба. Тем не менее, я был одержим идеей отдохнуть в «Голубом заливе», и мне оставалось найти человека, который смог бы моментально и без лишних вопросов решиться поехать со мной, оплатив собственную путевку, билеты и пребывание. А если бы этот человек оказался мне еще и интересен, то было бы просто замечательно!

Судьба смилостивилась надо мной и «подарила» мне Ирину, откопавшую меня в необъятной паутине интернета. Пообщавшись с ней пару дней виртуально и убедившись в ее вменяемости, адекватности, схожих с моими интересах и наличии чувства юмора, я, ни секунды не сомневаясь в своем выборе, предложил ей поехать в Крым. На мое удивление она согласилась без раздумий. Та еще авантюристка! Прямо как я!

Через несколько дней мы договорились встретиться на предмет покупки билетов и путевок. Вот прямо так сразу – знакомство и сразу на юг! И хотя фотографий Ирина мне прислала массу, при личной встрече все могло быть не совсем так.

Без ложной скромности должен заметить, что я интуитивно неплохо разбираюсь в людях. И одного взгляда на Ирину живьем мне было достаточно, чтобы про себя подумать: «Ну, вляпался…». Причем это «понимание» было на уровне интуиции и подсознания, поскольку рационального объяснения, что же именно меня так в ней оттолкнуло, я найти не мог. Ощущалась некая психологическая несовместимость что ли… Единственное, что я отметил – она совершенно не мой тип женщины. То есть абсолютно! Однако, забегая вперед, скажу, что во всем остальном мне со спутницей повезло: Ира оказалась превосходным собеседником и в целом очень интересным человеком, неординарной и яркой личностью, несмотря на наличие весьма причудливых тараканов в голове, каких и положено иметь по-настоящему творческой личности…

Как ни странно, билеты до Феодосии удалось взять абсолютно без проблем, причем в одном купе и даже с одной нижней полкой. Именно с одной, а не с двумя – в силу чего железнодорожные кассирши на меня смотрят, как на диковинку, ибо я всегда прошу для себя верхнее место.

После вокзала наш путь лежал в турагенство «Роза ветров», где мы выкупили заранее забронированную мной путевку. Теперь оставалось только ждать заветной даты 14 августа.

И вот этот день настал!

День 1. Четверг, 14 августа.

Поезд с Киевского вокзала отходил в 9:00. Все вещи были мной уложены накануне – осталось только схватить чемодан, накинуть на плечи рюкзак – и в путь! Однако желания с таким чемоданом переться на автобус, а потом в метро, у меня не было. Поймав машину, я дал указание водителю мчать на Киевский вокзал. «Попробуем», – ответил он тоном, не вселявшим абсолютно никакой уверенности.

У метро «Войковская» мы попали в пробку. В это время у таксиста зазвонил телефон, и он неожиданно принял заказ на доставку машины в район «Водного стадиона». Извинившись, он высадил меня у «Войковской». Так я нахаляву доехал до метро, на котором в час пик добираться до вокзала было хоть и не так комфортно, все же значительно быстрее, чем на машине.

Около вагона меня уже ждала Ира. Купив в киоске пару бутылок воды, мы погрузились в поезд. Номер нашего вагона – тринадцатый – с самого начала наводил на мрачные мысли и предчувствия. Подтвердились они, когда мы попросили у проводника чай.

– Понимаете, какое дело… в каждом вагоне есть свои плюсы и минусы, – начал он очень издалека, но в переводе на русский язык это могло означать только то, что чая нет и не будет. – К сожалению, у нас в вагоне сломался титан, но зато… – проводник многозначительно поднял вверх указательный палец и сделал изумительную паузу, в которую явно напрашивалась барабанная дробь, – зато у нас работает кондиционер!

«Интересно, а бывает так, чтобы одновременно в вагоне работали и титан, и кондиционер?» – пришла мне в голову мысль, которая потрясла меня своим новаторством. Чуть позже выяснилось, что радио в вагоне тоже приказало долго жить.

На стене внутри вагона висели «права и обязанности», в которых четко говорилось, что проводник обязан предоставить пассажирам горячий чай или кофе, а также широкий ассортимент кондитерских изделий. Очень напрашивался невинный, но с жестокой подковыркой вопрос проводнику: «А скажите, товарищ проводник, какие кондитерские изделия сегодня присутствуют в вашем широчайшем ассортименте?»

Кондиционер действительно работал здорово всю дорогу и оказался очень кстати. Не успели мы отъехать от дождливой Москвы и двух сотен километров, как в окно робко начало заглядывать солнышко, словно оповещая нас о том, что пора забыть о серых буднях и начинать вкушать заслуженный отпуск. В районе Тулы тучи рассеялись почти полностью, и ясное небо сопровождало нас до самой Феодосии.

Приблизительно половину пути поезд ехал по России, и последней станцией на ее территории был Белгород. На 10 минут раньше нас этот город покинул поезд Москва-Симферополь под звуки марша «Прощание славянки». Со всеми почестями, как полагается!

Около восьми часов вечера мы пересекли государственную незалэжную самостийную границу и попали в первый пункт на украинской земле – Казачья Лопань. Время – на час назад. В течение 40-минутной стоянки по вагонам шастали украинские пограничники. К этому моменту пассажиры должны были заполнить таможенную декларацию, которую пограничники усердно штамповали. Завершив эту нехитрую процедуру, нас благополучно, без лишних вопросов отправили дальше. Примечательно, что для въезда в Украину россиянам не нужны ни виза, ни даже заграничный паспорт. Обычного внутреннего российского паспорта достаточно.

Следующим развлечением для нас стал кроссворд в «Аргументах и фактах», на который мы набросились всем купе.

– Слово из четырех букв… Морской обитатель, чье мясо содержит много веществ, повышающих мужскую потенцию.

– Краб?

– Подходит!

– Надо как-то проверить.

– Сейчас проверим…

Через секунду до нас вдруг дошел глубинный смысл последней реплики, и вздрогнул наш вагон от хохота, ибо я был единственным лицом мужского пола в купе, а взгляды вокруг меня выражали лишь одно: «Ну, старик, не подведи!» Или мне это показалось?

На всех станциях сновали бабульки и молодежь, предлагавшие всевозможные угощения – от семечек до вареной картошки и малосольных огурчиков и от лимонада до пива. Особенно порадовала женщина, бегавшая по перрону в Харькове со словами «окорочка жареные девочки», произнося это на одном дыхании, абсолютно без знаков препинания. Где запятую-то ставить? Казнить нельзя помиловать. При этом обращение «девочки» адресовалось в том числе и мне, а в руках она держала палку колбасы и две сушеные рыбины. Окорочка жареные девочки…

За окном окончательно стемнело, и пришла пора стелить постели. Если само постельное белье было довольно сносным, то одеяла, судя по количеству пыли на них, помнили еще перхоть воинов времен Екатерины. Любое неосторожное обращение с этими предметами приводило к настоящему снегопаду в купе, и под слоем пыли и бог весть чего еще оказывалось все, находившееся в тот момент ниже уровня оделяла.

День 2. Пятница, 15 августа.

Проснулся я, когда поезд уже ехал по территории Крыма. По вагонам ходили люди и меняли рубли и доллары на гривны. Курс – 167 гривен за тысячу рублей. Здесь же я распрощался с первой штукой рублей и впервые в жизни прикоснулся к украинской гривне.

Следующая большая остановка – Джанкой. Здесь на перроне уже предлагали жилье у моря и такси в любую точку Крыма, а деньги меняли по курсу 173 гривны за тысячу рублей. Но меняла не внушил доверия, и я решил повременить с обменом остальных кровно заработанных. Зато меня, как последнего лоха, развела то ли на 600, то ли на 1600 рублей старая цыганка, причем я еще легко отделался, не расставшись по крайней мере со своим кошельком. За такую дерзость с моей стороны она щедро нажелала мне всяких сглазов, порч, а также импотенцию. Но нет, неведомы были старой карге чудодейственные силы крабьего мяса!

Из Джанкоя электрифицированная железнодорожная ветка ушла на Симферополь, а мы, прицепив дизельный тепловоз, тронулись к восточному побережью Крыма. Распространители прессы в поезде предложили информационную брошюру «всё о Крыме». В ней содержалась информация о ценах на проживание, питание, проезд и… секс-услуги в разных точках Крыма. Меня же интересовало, прежде всего, транспортное сообщение между Феодосией и Коктебелем. Самый удобный способ – теплоходом, ибо поезд прибывает практически на набережную. Брошюра сообщила нам, что теплоход отходит в 13:00. Моментально был составлен дальнейший план действий: приезжаем на вокзал в десять, сдаем вещи в камеру хранения и три часа свободного времени используем по своему усмотрению.

И вот мы прибыли на вокзал Феодосии! В трех шагах – Черное море с наслаждающимися палящим и греющим телеса солнечным светом загорающими отдыхающими. Все шло строго по плану до той минуты, когда мы собрались брать билеты на теплоход. Здесь нас постигло первое разочарование: рейсовые теплоходы из Феодосии давно не ходят, только экскурсионные. В час дня действительно был экскурсионный теплоход до Коктебеля, но стоил он по 27 гривен на каждого. Маршрутка за полторы гривны выглядела куда более соблазнительно, но в итоге мы взяли такси и сторговались на 30-ти гривнах за двоих.

Восхитительная погода особенно согревала душу и тело после дождливой и холодной Москвы. Мы окончательно убедились в нашем невероятном везении, когда таксист сообщил нам, что это первый погожий день за очень долгое время, и буквально накануне здесь было дождливо и холодно.

Что еще удивило в Феодосии – машины пропускают пешеходов! Как в Литве. Как в Европе. Как в Лос-Анджелесе. На мои восхищения таксист поведал историю, что когда-то здесь тоже никого никогда никуда не пропускали, но в какой-то момент городское правительство решило с этим бороться. На каждый перекресток было поставлено по три мента, которые нещадно штрафовали каждого, кто кого-то куда-то не пускал, и за три месяца проблема была решена: ментов давно уже не видать, но условный рефлекс закрепился прочно, и феодосийским пешеходам можно теперь не бояться автомобилей.

Езды от Феодосии до Коктебеля – менее получаса. Изумительный пейзаж в основном состоял из виноградников, раскинувшихся бесконечными цепями на холмах и низинах по обе стороны дороги. И вот после очередного поворота дороги, как из-под земли, вынырнул хребет Кара-Дага! Сердце учащенно забилось в груди. Чем ближе, тем сильнее. Я смотрел на эти горы и не верил, что я снова здесь, что я опять вижу эту красоту своими глазами! Я не мог поверить, что это не сон – в течение двенадцати долгих лет мне снилось Планерское, снилось Черное море, снился Кара-Даг, и вот я снова здесь, собственной персоной, через пять минут ступлю на эту сказочную землю! Винный завод «Коктебель»… Поворот на Орджоникидзе… Поворот на Тихую бухту… Стела поселка Коктебель… Улица Ленина… Турбаза «Приморье»… Пансионат «Голубой залив»… Приехали!

Уверенным шагом, как к себе домой, зашел я в корпус №2. Регистратура все та же, ничуть не изменившаяся с 1979 года. Любезная администраторша быстро оформила наше заселение, и вот мы в номере 343 в том же втором корпусе. Светлые обои, импортный холодильник, лоджия, два полотенца. Ванная выглядела совершенно «убитой», не запиралась, но наличие как горячей, так и холодной воды, несомненно, радовало.

Однако радость оказалась преждевременной. После принятия мной душа пол оказался покрыт сантиметровым слоем воды, образуя самое настоящее болото. Я этого безобразия допустить не мог и пошел к администратору качать права. Нас переселили на номер выше, где все было то же самое, кроме ванной, которая оказалась еще более «убитой», с осыпавшейся от малейшего прикосновения кафельной плиткой, но зато она не текла так сильно. Для Иры же особенно было важно, чтобы дверь в ванную запиралась – видимо, я произвел на нее стойкое впечатление маньяка, питающегося исключительно крабьим мясом. Запираемость ванной она и решила проверить первым делом, но через секунду из заведения донесся ее истерический хохот. Я уж было испугался за здоровье своей сподвижницы, но оказавшись в ванне, последовал ее примеру. И впрямь, было от чего прийти в восторг: щеколда и отверстие для нее находились на разных уровнях! Вот это по-нашему, вот это по-советски!

В целом, пансионат (по крайней мере, корпус №2) произвел впечатление полной разрухи: сантехника течет, половина ламп не горит, двери не запираются. Опоры для занавесок в ванных выдраны с мясом из стены, кафельная плитка отслаивается. Черно-белые допотопные телевизоры 1970-х годов на этажах если и работают, то на последнем издыхании. Исключение составляют выходящие на море номера «люкс» с евроремонтом, где ничего не течет, есть цветной телевизор, холодильник, электрочайник и даже кондиционер! В остальном же можно подумать, что второй корпус уже начали сносить, но в последний момент передумали и решили оставить все как есть, не потрудившись залатать уже сделанные дыры. Особенно убого это смотрелось по контрасту с новыми роскошными корпусами соседствующей с пансионатом турбазы «Приморье».

Собственный пляж пансионата, как и раньше, оказался очень чистым и ухоженным, с кабинками для переодевания и навесами для любителей тени, а теперь даже с модными пластиковыми лежаками. Здесь же отдельной огороженной полоской разместилась площадка с теннисными и бильярдными столами – искупавшись и позагорав, можно не отходя от кассы погонять шары кием или ракеткой – кому что более по вкусу.

Но особенно хочется отметить пансионатскую столовую и качество еды. Я много кошмарных историй слышал о питании в домах отдыха и пансионатах, да и воспоминания 13-летней давности еще не стерлись из памяти. Тогда мы ходили вечно голодные, ибо кухня была довольно скудной, однообразной и отнюдь не блистала качеством продукции. Как разительно все изменилось за эти годы! Ведь путь к сердцу мужчины лежит, в том числе, и через желудок. Так вот, «Голубой залив» мое сердце прочно завоевал – и даже текущие трубы и неработающий телевизор уже не казались таким непроходимым кошмаром. Завтрак состоял из нескольких блюд: закуска на выбор (салат или творог со сметаной или что-то подобное), горячее на выбор (мясо или рыба с гарниром, омлет, запеканка), каша (манная, овсяная, рисовая), чай или кофе или какао, а также булочка. На обед – закуска в виде овощного салата, суп на выбор (мясной, овощной или молочный), горячее на выбор из трех возможных блюд, одно из которых обязательно вегетарианское, компот. К обеду также подавались свежая зелень и очищенный чеснок, а к мясным блюдам на столе неизменно появлялся кетчуп. На ужин пансионат баловал своих посетителей крымским сухим вином (детям – сок), закуской, горячим блюдом на выбор с гарниром, чаем, кондитерским изделием (булочка, пирожное или зефир) и свежими фруктами (персики, яблоки или виноград в изобилии). Остаться голодным не представлялось возможным даже при очень большом желании, ибо кормили действительно как на убой. Довершали картину симпатичные и услужливые официанточки в коротких юбчонках и гармонирующих голубых передничках, готовые по малейшему намеку исполнить любой каприз посетителя. Или почти любой.

Сам Коктебель тоже изменился очень сильно за последние тринадцать лет, что не удивительно. Сразу бросилось в глаза огромное количество народу, снующее в основном по набережной. Этому способствовала масса развлечений, которых раньше не было. Здесь и мини-аквапарк для детей, и городок аттракционов, и бесконечные ряды палаток, в которых можно купить абсолютно всё, и стильно оформленные рестораны и кафе на любой вкус: русская, украинская, кавказская, азиатская, восточная кухни щедро представлены отдыхающим. Сами рестораны тоже развлекают посетителей каждый на свой лад: в одних – дискотеки, в других – стриптиз-шоу, в третьих – живая поп- или рок-музыка, в четвертых – караоке. Вечерами вся эта какофония звуков, наложенная на грохот аттракционов, шум прибоя и гудки теплоходов, создает удивительную курортную симфонию, внушающую состояние бесконечного блаженства, когда все мирские проблемы отходят на задний план и хочется просто наслаждаться этой гармонией, любуясь на прячущееся за хребтами Кара-Дага солнце и зияющей бесконечностью убегающее за горизонт Черное море.

Кто-то скажет, что Коктебель сегодня стал напоминать большой муравейник, и будет совершенно прав. Когда-то здесь было спокойнее, меньше застроек, больше свободного места, меньше суеты. Но ведь кому-то нравятся пустынные пляжи и одинокий домик у моря в полном отдалении. А мне больше по душе именно такие «муравейники», где жизнь кипит, где на каждом шагу что-то новое, интересное, неожиданное. Однако, даже несмотря на такую огромную массу народа, вода в море по-прежнему чистая, а на пансионатском пляже всегда можно найти свободное место.

Во второй половине дня мы решили прогуляться по поселку. Свободного пространства действительно стало меньше – оно теперь занято либо коммерческими киосками и магазинами, либо частными коттеджами. Моей любимой круглой клумбы больше не существует – на ее месте выстроен особнячок. Рынок тоже передвинут в другое место, но зато теперь располагается по обе стороны улицы Ленина. С одной стороны – овощи и фрукты, с другой – вино рекой, копченая и соленая рыба и всякие местные вкусности. Цены на рынке можно было разглядеть лишь в микроскоп – шутка ли, дыни по 1 гривне (6 рублей, или 20 центов) за килограмм, арбузы – 60 местных копеек за килограмм. Отменное крымское вино (в частности, Белый мускат красного камня) – по 10-15 гривен за пол-литровую бутылку, а разливное – по такой же цене, но уже за литр! Впрочем, разливное я не рискнул покупать, боясь наткнуться на подделку.

На причале и на набережной, начиная с пяти часов вечера, местные кулинарные умелицы продают собственную выпечку. Здесь торты совершено на любой вкус: с медом, орехами, фруктами, сгущенкой – фантазии нет предела!

Окончив обход окрестностей, мы обнаружили, что привезенные с собой шлепанцы не вполне комфортно сидят на ноге: мои «вьетнамки» постоянно спадали и просто раздражали ногу, а Ира так вообще стерла себе ступни до крови. В ближайшем киоске мы купили по паре новых шлепанцев – Ира приобрела невероятно крутые и дорогие, а я взял массажные, с шипами – тоже, видимо, от большого ума. Дойдя до столовой, я понял, что до йоги я еще не дорос, и мне проще ходить босиком по горячему асфальту, да и Ира только усугубила свое положение. Да, с тапками просто беда…

Чуть позже мы отправились в плавание на теплоходе вдоль Кара-Дага. Поездка оказалась тратой времени, поскольку плыли мы на расстояние не менее 200 метров до гор, и солнце слепило в глаза так сильно, что практически ничего разглядеть нам так и не удалось.

День 3. Суббота, 16 августа

8:00 утра. Жарко. Больше не спится. На улице играет музыка – первые рестораны открываются на завтрак. Пока Ира не проснулась, я решил выйти проведать пляж, а заодно занять на нем место.

Пляж в этот ранний час был практически пуст. На море абсолютный штиль, вода такая прозрачная, что видны мальки даже в удалении от берега. Тянуло искупаться, но я по глупости своей оставил плавки в номере, а возвращаться обратно было лень. Вода на ощупь градуса 23. Зашел по колено в воду, вздохнул с сожалением и вылез обратно. Оставил большое полотенце, приложил его камнями и вернулся обратно в номер.

После завтрака мы купили очередную партию шлепанцев, и на этот раз, слава всевышнему, не прогадали – самое простое и дешевое решение оказалось наиболее удачным!

Сегодня же состоялся и наш первый поход на пляж. Удивило достаточное количество свободного места – можно было даже не занимать заранее. Немного позагорав, я решил наконец-то ощутить на теле живительную прохладу Черного моря. Однако галечный пляж – не для слабоногих, и к концу заезда я, наверное, мог бы уже ходить по раскаленным углям и прыгать на гвоздях. Но поначалу с непривычки до самой воды приходилось идти в шлепанцах, а там их снимать и быстро-быстро нырять.

Тем не менее, ни за что не променял бы гальку на песок. Во-первых, даже при волнении вода остается чистой и прозрачной и не приходится после купания выплевывать горы песка. А во-вторых, не нужно в течение всего дня вытряхивать песок из всех закоулков тела.

На контрасте с тихоокеанской водой черноморскую я сразу окрестил малосольной. Приятный нюанс, который позволяет нырять даже с открытыми глазами. Здесь же предлагались всевозможные водные развлечения: прокат катамаранов, катеров и водных мотоциклов, полет на параплане и даже ныряние с аквалангом.

По пляжу толпами ходили торговцы и предлагали отдыхающим широчайший ассортимент продуктов питания. Не выходя с пляжа, а лишь чуть-чуть приподняв голову и лениво вытащив из кармана гривну или две, можно было отведать семечек, орехов, горячей кукурузы с солью, пива, копченой рыбы, креветок, вареных раков, жареных и копченых мидий, воблы, малины, ежевики и клубники со взбитыми сливками. Когда торговцами торжественно провозглашались «шашлыки из мидий», я тщетно пытался себе представить эту картину. Шашлык в моем понимании – это большие куски мяса, нанизанные на шампур. Может, у них тут гигантские мидии-мутанты? Все оказалось намного прозаичнее: десятка полтора обычных маленьких мидий были нанизаны на деревянную палочку. Шашлыком назвать это язык не поворачивался, поэтому я ввел в обиход неологизм, прозвав этот кулинарный шедевр шашлычёночком. Кстати, на вкус шашлычёночек оказался отменный – пять таких порций можно было уплести за один присест, не испытывая при этом никаких угрызений совести. А продавщица, у которой мы чуть позже купили пачку семечек, пожелала нам «приятного щелканья». Оригинально!

Во второй половине дня мы предприняли вторую мини-вылазку из Коктебеля, но уже на маленьком катере отправившись на морскую экскурсию вдоль Кара-Дага. Вот это было то, что нужно! С тех пор, как осенью 1979 года Кара-Даг стал заповедником, туда был запрещен не только пеший вход, но и приближение к скалам по морю. Сегодня официально Кара-Даг все еще остается заповедником, но неофициально он приобрел статус национального парка, куда разрешен доступ организованной экскурсией. Наверное, не хватит никаких слов и даже фотографий, чтобы описать ощущение, которое испытываешь, когда видишь останки древнего потухшего вулкана с расстояния считанных метров. 150 миллионов лет назад здесь царствовала стихия, подводный вулкан бил из нескольких кратеров, закладывая основания этих причудливых скал. Видимо, наши предки были очень пессимистичным народом, судя по тому, что многие названия имеют то или иное отношение к дьяволу: чертов палец, коготь сатаны, черти, играющие в карты, мертвый город, чертов камин, ворота дьявола (более известные как Золотые ворота). Все это придает Кара-Дагу некий зловещий облик, но он, тем не менее, не перестает удивлять своим величием и красотой. Даже не являясь особо высоким – покрытая лесом гора Святая возвышается всего на 577 метров над уровнем моря, – своими необычными формами и структурой этот горный массив даст сто очков вперед любой заоблачной вершине.

Катерок прошел вдоль всего массива, мимо Лягушачьей и Сердоликовых бухт, с заходом в грот Ревущий, мимо грота Молодоженов, прошел в пугающей близости от Скалы-маяка и Скалы-паруса и завершил свой поход в Львиной бухте проходом через Золотые ворота и 15-минутной остановкой, чтобы желающие могли искупаться прямо с катера рядом с этой удивительной аркой, созданной природой. Все это сопровождалось вдохновенным рассказом экскурсовода о Кара-Даге и его истории.

День 4. Воскресенье, 17 августа

На часах 7:30 утра, и у меня снова ни в одном глазу. В этот раз я на пляж захватил плавки и шлепанцы и нырнул в абсолютно спокойную воду. Двадцать метров туда, двадцать обратно, неспешно на спинке вдоль берега, народу практически никого – день начался прекрасно!

Однако после завтрака набежали тучи и пошел теплый дождик. Впрочем, продолжался он недолго, и после обеда мы все же выбрались на пляж.

В столовой за нашим столом сменились соседи. Нашим новым сотрапезником оказался очень странный субъект, который, по-видимому, отчаянно искал общения. Правда, делал он это весьма необычным способом – постоянно что-то бубнил себе под нос, а потом уставился на нас совершенно безумными глазами и полуоткрытым ртом, видимо, в ожидании ответа. Не сговариваясь, мы с Ирой прозвали его маньяком. С этого дня каждую трапезу мы стремились закончить в максимально короткий срок, лишь бы не пересечься с ним за столом или хотя бы сократить время этого самого пересечения до минимума.

Вечером, в 21:00 теплоход «Юрий Гарнаев» собрал всех желающих на дискотеку и отчалил на три часа в открытое море. Мы с Ирой заранее купили билеты на это мероприятие, но в последний момент умудрились разругаться, и на дискотеку я поехал один.

Теплоход был действительно роскошным! На первом этаже этого двухпалубного красавца располагался салон в стиле люкс с комфортабельными откидывающимися креслами. Второй этаж занимали бар-ресторан и танцевальная площадка. Передняя и задняя части судна были открытыми на обеих палубах, представляя собой превосходное место для романтического уединения. В разгар вечера, выйдя подышать свежим воздухом, я долго любовался мириадами звезд, млечным путем и огромным наглым Марсом, светившим в эти дни, как космический маяк. Вся эта небесная россыпь, невидимая среди огней цивилизации, теперь вдруг проявилась со всей отчетливостью вдали от берега, в открытом море, и, казалось, можно было дотянуться рукой и ощутить мягкое прикосновение этого манящего бархата, со всех сторон окутавшего теплую южную ночь.

На дискотеке я познакомился с наидушевнейшей компанией из Белгорода. Молодая супружеская пара и дядя молодой жены со своей супругой и ребенком оказались превосходными собеседниками и просто веселыми людьми без комплексов. Ребенок на протяжении всего вечера хвастался передо мной своей жвачкой, убеждая меня в превосходстве ее вкусовых качеств над вкусовыми качествами моей. Когда я свою жвачку все же выплюнул, это не осталось без внимания малыша: «Что, все-таки невкусная оказалась?»

Быстро «раздавив» бутыль крымского портвейна, мы вылезли на танцпол с целью подергать всевозможными конечностями. Единственным человеком из белгородской компании, которого я на следующий день был в состоянии вспомнить по имени, оказалась Оля – прекрасная половина молодой пары, чертовски привлекательная блондинка с густыми вьющимися волосами до плеч. Белые обтягивающие джинсы и легкий черный топик органично дополняли картину, выгодно подчеркивая ее сексапильную фигурку.

На первый же медленный танец она меня пригласила танцевать, немало тем самым удивив.

– А меня твой муж не зарежет часом? – попытался я снять все вопросы сразу.

– Да нет, что ты, у нас совершенно свободные отношения! – радостно провозгласила моя партнерша.

– То есть, можешь танцевать, с кем хочешь?

– И не только танцевать, – многозначительно и очень многообещающе заверила меня Оля и, словно в подтверждение своих слов, прижалась ко мне, запустив руку глубоко в рукав моей рубашки.

– Ну надо же… – только и смог я из себя выдавить, опасаясь, как бы сердце не выпрыгнуло из груди, а шаловливые гормоны не выдали моего состояния.

– Эх ты! А я-то думала, что москвичи все без комплексов…

– Конечно, абсолютно без комплексов! – поспешил я спасти свое лицо, а заодно и репутацию Москвы, – я и сам полностью одобряю такие отношения, но впервые встретил девушку, которая их проповедует!

На всякий случай я поспешил перевести разговор в менее скользкое русло.

Протанцевали мы с Олей практически весь вечер, но продолжение этой встрече я решил не давать, несмотря на огромный соблазн – лишние проблемы мне были совершенно ни к чему, тем более на отдыхе.

На берегу мы всей компанией еще около получаса посидели в небольшом восточного типа кафе, после чего тепло попрощались, пожелали друг другу удачи и пошли каждый своей дорогой, чтобы никогда больше не встретиться.

День 5. Понедельник, 18 августа

Мой организм не выдержал перехода на новую диету, обилие фруктов и мускатных вин. День для меня начался с долгосрочного сидячего заточения в заведении с отслаивающимися кафельными плитами и незапирающимся замком. Завтрак оказался очень кстати – яйца вкрутую и рисовая каша.

После завтрака мне малость полегчало, и мы решили предпринять первую самостоятельную вылазку. Целью была выбрана Тихая бухта с заходом на гору Волошина. Там, на самой ее вершине, похоронен писатель Максимиллиан Волошин (отсюда и название горы), долгое время живший и работавший в Коктебеле, где его дом-музей является одной из достопримечательностей поселка.

По дороге мы прошли мимо нудистского пляжа, сплошь заставленного палатками туристов. Однако как я ни вглядывался в его просторы, голыми почему-то были в основном мужики, и взгляд зацепить было решительно не за что и не за кого.

Приблизительно на половине пути стало ясно, что время для похода было выбрано крайне неудачное – беспощадное солнце палило изо всех сил, и захваченных с собой полутора литров воды на двоих оказалось явно недостаточно.

Однако до вершины горы Волошина мы все же дошли, несмотря на все трудности. Волошин перед смертью завещал похоронить его здесь, под деревом, и украсить могилу камнями с морского дна. Могила действительно выполнена довольно необычно – обрамленная гранитом, она со всех сторон усыпана галькой. А вот дерево, которое еще 13 лет назад зеленело, теперь погибло, уныло выставив засохшие ветви продувающему ветру.

Спуск до Тихой бухты занял еще полчаса. Когда-то, в 1979-ом году, она представляла собой довольно заброшенное место, визитной карточкой которого были переходящий в мелкую гальку крупный песок, постоянный штиль и чистейшая теплая вода. Волнение и ветра Коктебельского залива блокируются далеко выдающимся в море мысом Хамелеон, названным так за необычное свойство менять свой цвет в течение дня. В 1979 году в Тихой бухте снимался фильм «Пираты XX века», и весь пляж был заставлен декорациями хижин и пальм. Сейчас Тихую бухту облюбовали туристы – вдоль всего побережья разбиты палатки. Впрочем, купающихся оказалось все же на удивление мало, и окунуться в море было одно удовольствие.

Добраться обратно своим ходом сил у нас уже не осталось. От ночной дискотеки мышцы на ногах прилично болели, а после только что проделанного пути ноги вообще отказывались ходить. Поймав такси, через 10 минут мы были уже в пансионатской столовой, как раз успев к обеду.

Еще в Тихой бухте я почувствовал себя неважно. В номере мое предположение подтвердилось, и выскочившие на градуснике 37,6 могли серьезно спутать все наши дальнейшие планы на оставшуюся неделю. Выпив аспирин, запив его смектой и надеясь, что все это лишь временное явление, остаток дня я провалялся в номере, сделав перерыв лишь на ужин. Все это время мы с Ирой развлекали друг друга историями из жизни. Считаю необходимым отдать должное своей спутнице, которая предусмотрительно привезла с собой целую аптечку лекарств на все случаи жизни, чем здорово помогла мне.

День 6. Вторник, 19 августа

Это был день неудачных покупок.

Обрадовавшись нормальной температуре и отличному самочувствию, мы сбегали на рынок и купили дыню. С трудом сдерживая себя от нетерпения, разрезали ее, вгрызлись зубами и… сразу же выплюнули. Совершенно пресная, абсолютно несъедобная. Однако я не намеревался сидеть на месте и решил пойти на рынок и в мягкой форме высказать свой «фи». Ира меня всеми правдами и неправдами пыталась удержать, но мне хотелось просто выразить продавщице все, что я думаю о ней и об ее дынях.

В итоге мы пошли на рынок вместе с Ирой, и я, сделав серьезное лицо, как бы между прочим заметил продавщице, что дыню она мне продала совершенно несъедобную. Что произошло дальше, меня поразило до глубины души. Продавщица меня сразу же вспомнила и, не потребовав никаких доказательств и даже не возразив, с готовностью предложила взамен… целых две дыни! Признаться, мы поначалу опешили. Первой опомнилась Ира, выбрав две самые шикарные на вид дыни с лотка. Впоследствии одна из них оказалась средней паршивости, а вторая – паршивости чуть ниже средней. На том наша дынная эпопея закончилась. Как нам потом поведали, в этом году дыня в Крыму вообще неудачная из-за очень малого количества солнечных дней.

Бог с ней, с дыней, решили мы, пойдем лучше загорать! И захотелось мне вдруг почитать чего-нибудь легкого и ненавязчивого. У входа на пляж книжный лоток предлагал довольно богатый выбор именно такого легкого чтива. Соблазнился я на две книжонки Чейза. Улегся поудобнее и с головой ушел в книгу. Вдруг на 35-ой странице нестыковка! Причина банальна – из книги оказались выдраны три листа! Я попытался обменять ее сразу же, не отходя от кассы, но другой такой же не оказалось. С другой стороны, я уже слишком увлекся этой книгой, чтобы поменять ее на другую, как мне предлагали. Так и остался с «оскопленной» книгой. Как ни странно, от отсутствия этих трех страниц восприятие произведения в целом не пострадало.

После обеда нам приспичило поиграть в бадминтон. Благо, в палатках на набережной продавались наборы для бадминтона, мы решили воспользоваться случаем и, расставшись с 12 гривнами, приобрели две деревянные ракетки и довольно приличный воланчик.

При первом же прикосновении обмотка на ручках обеих ракеток начала стремительно сползать. Попытки вернуть комплект продавцу или просто обменять ни к чему не привели: оказывается, продавать брак здесь считается в порядке вещей, потому так дешево и стоит это все. Впрочем, одолжив изоленту у пансионатского электрика, я устранил эту проблему, и мы направились на спортивную площадку. Однако спортгородок в это время дня еще был закрыт, и для игры мы в итоге выбрали бывшую танцплощадку пансионата. Увы, поиграть нам довелось всего полчаса – при очередном замахе моя ракетка просто рассыпалась на части. Так бесславно пришлось расстаться с идеей вести здоровый образ жизни.

День 7. Среда, 20 августа

Единственным примечательным событием этого дня было посещение пансионатской библиотеки – на удивление всеохватывающей и способной удовлетворить даже самый изысканный читательский вкус. В остальное время мы валялись на пляже, загорали, купались – в общем, занимались простым ничегонеделанием.

День 8. Четверг, 21 августа

Время отпуска перевалило за экватор, и пришла пора встать со своих, пардон, пятых точек и заняться активной деятельностью. Начать мы решили с сегодняшнего дня. Подъем в 6:30 утра.

День не задался с самого начала. Договорившись накануне, что нас в 7 часов покормят завтраком в близлежащем кафе, мы утром нашли там лишь спящую официантку. Зверски разбудив ее в такую рань, мы потребовали обещанный завтрак, который почему-то очень долго потом не желал как следует укладываться у меня в животе.

В половине восьмого нас ждал автобус, на котором мы должны были отправиться на экскурсию – «самую трудную, но самую интересную», по словам экскурсовода. Подбежали мы к нему, язык на плече, в последний момент. Правда, еще полчаса после этого все ждали каких-то Романовых. Несмотря на то, что семеро одного не ждут, а пятьдесят два – двоих тем более, автобус все же выехал с получасовым опозданием – не иначе, ждали не кого-нибудь, а прямых наследников царской династии, которые в итоге так и не явились.

Красный «Икарус» с тонированными стеклами и комфортабельными сидениями повез нас вдоль моря. Салон автобуса прекрасно продувался через открытые окна и люки без всяких кондиционеров. Ощущение бесконечного кайфа охватило меня.

Первыми же словами «Доброе утро, заиньки!» экскурсовод покорила сердца всех пассажиров автобуса. Своей манерой говорить она очень напоминала Валентину Леонтьеву. «Тетя Валя» – именно так я для себя и окрестил экскурсовода, моментально забыв ее настоящие имя и отчество. Поистине приводило в восхищение то, с какой душой и любовью она вела свои повествования – чувствовалось, что она сама получает от этого колоссальное удовольствие и что она безумно влюблена в Крым с его богатой многовековой историей. На мгновение мне показалось, что я вернулся в детство и смотрю передачу «В гостях у сказки».

Лет пятнадцать назад сердце мое сладко сжималось, когда в популярных тогда детективах Чейза упоминались Майами, Лонг-Бич, Лонг-Айленд, Беверли-Хиллз, Сан-Франциско, и не верилось, что скоро я это все увижу своими глазами! Удивительно, но сейчас точно таким же трепетом отзывались во мне другие названия: Алушта, Гурзуф, Ялта, Мисхор, Массандра, Алупка. А ведь именно туда, через Симферополь, сейчас лежал наш путь, на Южный берег Крыма! Экскурсия включала в себя подъем по канатной дороге на Ай-Петри на высоту свыше 1200 метров, посещение Воронцовского дворца и парка, а на посошок – визит к Ласточкиному гнезду.

Первая плановая остановка произошла в 9:15 в селе Богатом – для завтрака и туалета. Предусмотрительно подкрепившись заранее, мы с Ирой ограничились мороженым. Через 15 минут автобус начал движение, когда выяснилось, что четырех человек мы умудрились забыть. Пришлось возвращаться и подбирать их.

За увлекательным рассказом «тети Вали» пролетел еще один час пути. До Симферополя оставалось каких-то десять километров, когда оглушительный грохот вывел всех из умиротворенного состояния. С невероятным треском автобус подкатил к обочине и остановился. Я был уверен, что отвалилось колесо, однако, выйдя на улицу, обнаружил все колеса на месте. Зато за автобусом тянулся черный масляный след, который зародил серьезные сомнения в том, что мы отсюда в ближайшее время уедем. А вокруг – чисто поле и никаких признаков цивилизации, кроме придорожных телеграфных столбов и указателя поворота на Дмитрово.

Водитель вернулся назад, к тому месту, где автобус изначально грохнул, и принес с собой обратно большую горсть запчастей. Изучив ситуацию под колесами, он поставил диагноз: сломался кардан. Экскурсия закончилась. Финита ля комедия.

На наше счастье мобильная связь работала, и «тетя Валя» связалась с фирмой, попросив прислать другой автобус. На том конце провода пообещали что-нибудь найти, но ждать придется два с половиной часа, пока это что-нибудь приползет из Феодосии. Ничего страшного, решили мы, график сдвинется на пару часов, ну вернемся мы обратно не в одиннадцать вечера, а в час ночи – большое дело!

В процессе ожидания народ развлекал себя как мог: кто пошел гулять, кто читал книги или газеты, кто просто спал в салоне, пока водители трудились под автобусом, пытаясь отремонтировать то, что от него осталось.

Через три часа ожидания раздался телефонный звонок: из фирмы нас «обрадовали» новостью, что найти другой автобус не удалось. Злые и голодные пассажиры готовы были разорвать в клочья бедную «тетю Валю», которая и к фирме-то прямого отношения не имела, работая, как она сама призналась, лишь «девочкой по вызову». Она, как могла, успокаивала несостоявшихся экскурсантов, пытаясь хоть чем-то помочь. Некоторые пассажиры стали «голосовать» и доехали обратно на попутных машинах. Оставшимся же, среди коих были и мы с Ирой, посчастливилось тормознуть рейсовый автобус, следовавший по маршруту «Симферополь-Феодосия-Коктебель». Лишь к пяти часам вечера он доставил нас «домой».

В довершение всех наших бед у нас порвался большой пакет, где находилось все то, что мы с собой брали в дорогу. Пришлось ползать по земле и собирать все выпавшее из него – а это отнюдь не прибавило хорошего настроения.

Целый день пропал впустую. А ведь так хорошо все начиналось…

Деньги за неудавшуюся поездку нам вернули почти безоговорочно. Однако решимость все же съездить на эту экскурсию в нас осталась, и мы купили уже с другой фирмой билеты на 25 августа. Не вняли мы предупреждению свыше, а зря…

Единственным обстоятельством, хоть как-то скрасившим потерянный день, стало убытие «маньяка» с нашего стола.

День 9. Пятница, 22 августа

До обеда традиционное валяние на пляже, а из столовой – прямиком в горы! Мы решили самостоятельно покорить пик Сюрю-Кая высотой 507 метров.

Являясь частью карадагского заповедника, Сюрю-Кая был закрыт для посетителей. В 1990 году мы нехилой компанией в шесть человек сделали попытку туда пробраться, но охрана срубила наши амбициозные намерения примерно на высоте 100 метров. Единственный раз мне там довелось побывать в 1979 году, когда мы с папой совсем чуть-чуть не долезли до самого пика. В этот раз нас в Коктебеле уверяли, что на Сюрю-Кая можно спокойно ходить без всяких преград, хоть обгуляйся. Что ж, тем лучше! Рюкзак на плечи, три литра воды рюкзак, и – вперед!

Ровно в три часа дня мы начали путь в сторону вершины. Хотелось уложиться до наступления темноты, а в идеале – даже успеть на ужин. Первую часть пути мы прошагали довольно бодро. Но вот незадача: Сюрю-Кая, оказывается, все так же относится к заповедной зоне! Нас жестоко обманули, но, несмотря на Ирины сомнения, решено было продолжать путь. Первый предупредительный щит мы решили обойти стороной. Вскоре я узнал миндальные деревья, под которыми мы фотографировались всей компанией в 1990 году. Пройдя чуть дальше, мы вновь вышли на ту же дорогу, умудрившись срезать угол, и наткнулись на еще один щит. Здесь обойти было уже нельзя, и надо было срочно принимать решение: идти дальше или угомониться и повернуть назад. После недолгого совещания мы решили самым наглым образом нарушить запрет и под угрозой штрафа продолжать свой путь. Именно на этом месте нас тринадцать лет назад и завернул назад охранник на лошади.

Метров через сто нам встретился парнишка лет двадцати. Мы на всякий случай поинтересовались, свободно ли он прошел. Информация о том, что с него лесник содрал 50 гривен, нас не слишком обнадежила. Лучше бы не спрашивали. С этого момента Ира стала сильно нервничать, и под каждым кустом ей мерещился злой лесник с ружьем, топором и голодным псом.

Как собственной судьбы, роковой встречи с лесником было не избежать – он вынырнул перед нами, как из-под земли. Ира схватила меня за руку и так сильно ее сжала, что у меня едва не затрещали пальцы. Я остановился и смотрел на Всемогущего Стража Гор, предоставив ему первым начать диалог.

– Здравствуйте, молодые люди! Куда путь держим?

– Да вот, к вершине хотим подняться.

– Вообще-то здесь заповедная зона, там и щиты повсюду стоят. Я наблюдал за вами, и заметил, что вы тоже меня видели.

– Да, мы старались эти щиты боком обходить и за них не заступать, – попытался я схитрить.

Здесь решила вмешаться Ира:

– Нам в Коктебеле вообще сказали, что здесь нет никакого заповедника, и можно свободно гулять, потому что Сюрю-Кая не относится к Кара-Дагу.

– Ну, я не знаю, зачем вас там вводят в заблуждение. Это всё заповедная зона…

– Я здесь был, на этой вершине, 25 лет назад, так хотелось повторить восхождение, – углубился я зачем-то в воспоминания, – тогда можно было свободно ходить…

– Тогда можно было, а теперь нет…

Этот бесполезный разговор начинал утомлять.

– А какой размер штрафов? Может быть, мы заплатим штраф, и Вы нас пропустите? – решил я взять быка за рога.

– Ну… – лесник безуспешно пытался изобразить на лице муки совести, – обычно двадцать гривен с человека…

Ха! А парнишку-то развели на бабки!

Я порылся в кармане и вытащил все, что у нас на тот момент с собой было – 29 гривен.

– Вот, больше нет…

– Может быть, в порядке исключения пропустите нас? – жалость в голосе Ирочки могла бы вышибить слезу даже из самого Кара-Дага.

Лесник еще раз сделал вид, что обдумывает невероятно трудное для себя решение, но в итоге не устоял перед соблазном и принял наше добровольное пожертвование.

– Только не сорите, не бросайте бутылки, не жгите ничего. И главное, не ходите туда дальше, – лесник сделал движение рукой в сторону покрытой лесом горы Святой и хребтов Кара-Дага, – а то некоторые идут дальше, там у них спрашивают, кто вас сюда пустил, и мне потом попадает.

– А здесь больше никого не будет? – решил я на всякий случай уточнить.

– Нет, здесь только я один, – подтвердил лесник.

Мы пообещали вести себя культурно и, покорив пик Сюрю-Кая, сразу же вернуться обратно. Последнее, что пришлось сделать, это Ире по просьбе лесника надеть мою майку камуфляжного цвета, чтобы не светиться своим белым, «как маяк», топиком. Я же продолжил свой путь с голым торсом.

Напоследок мы набрались наглости и спросили лесника, сколько времени до вершины и как туда добраться. Он описал все так подробно, что заблудиться даже при очень большом желании и наличии тяжелой формы топографического кретинизма с осложнениями было бы проблематично.

Метров через пятьдесят открытое пространство закончилось, и дорога нырнула в лес. После непродолжительного пологого спуска тропинка резко повернула вверх. Ветки деревьев склонялись так низко, что идти приходилось нагнувшись. Однако быстро пройти мимо них все равно не получалось – темно-красные спелые ягоды кизила манили к себе и словно сами просились в рот, который, казалось, достаточно было лишь раскрыть, чтобы сочные плоды посыпались в него.

Чувствовалось, что пропускают сюда далеко не всех, ибо практически девственная чистота леса поражала воображение. Пару раз поблизости вздрагивали кусты – карадагская фауна обступала нас со всех сторон. Конечно, меньше всего сейчас хотелось бы встретиться нос к носу с диким кабаном, кои здесь водятся в достаточном количестве.

Двадцать минут мы шли по лесной тропинке в полусогнутом состоянии. Наконец, среди деревьев появился долгожданный просвет, и нашим взорам предстала возвышающаяся над нами причудливой формы глыба. Чтобы продолжить свой путь, надо было к ней пробраться по практически отвесной дороге. Это был, пожалуй, самый трудный участок пути. О том, как мы будем обратно спускаться, даже думать не хотелось. Цепляясь за выступы и коряги, мы выбрались к этой скале и продолжили свой путь дальше по тропинке, которая была хоть и довольно пологой, но проходила почти над пропастью, что придавало восхождению особый экстрим. Выше, еще выше. Уже видна цель, до вершины Сюрю-Кая рукой подать. Пройдя еще метров сто через лес, мы оказались у подножья самой высокой скалы на нашем пути. Я был полон решимости на нее вскарабкаться, однако Ира испугалась за меня. Чтобы не нервировать ее, я залез только до половины. Впрочем, я и сам решил не рисковать. Несмотря на то, что порода, из которой состоят эти скалы, очень шершавая, с массой выступов, да еще и относительно пологая с того края, где я планировал подняться, с другой стороны скала абсолютно отвесная, и зацепиться там в случае чего просто не за что.

Отсюда, с высоты птичьего полета, у нас было время насладиться видом. Далеко внизу расположился Коктебель, и наш пансионатский корпус выглядел маленьким игрушечным домиком. Необыкновенная красота моря и гор, ярко освещенных послеполуденным солнцем, захватывала дух. Коктебельский залив, мыс Хамелеон, Тихая бухта, поселок Орджоникидзе – все это одновременно теперь было на виду. Казалось, весь мир лежит передо мной, как на ладони. А над головой светило уже нежаркое в это время дня солнце, и со всех сторон продувал теплый ветер. Никакими словами не передать это удивительное ощущение полета и легкости во всем теле.

На часах 17:30 – восхождение заняло два с половиной часа. Но, как всегда, я испортил всю идиллию, напомнив Ире, что у нас есть все предпосылки успеть на ужин.

Как ни печально, когда находишься в горах, то ориентируешься совершенно по-другому, нежели когда смотришь на эти же горы снизу. С расстояния нескольких километров не видна объемность скал, но зато довольно четко оценивается относительная высота одних вершин по сравнению с другими. Наверху же все происходит с точностью до наоборот – то что снизу казалось в одной плоскости, на самом деле разделено сотнями метров в глубину, зато разница высот ощущается заметно хуже. Находясь почти на самой вершине, я видел какие-то скалы вдали, но не придал им должного внимания. А зря. По мере спуска оказалось, что мы поднялись не совсем туда, куда собирались, и до вершины Сюрю-Кая так и не дошли, причем довольно приличное расстояние. Собственно, это теперь означает только одно: есть к чему стремиться в будущем – я не успокоюсь, пока не поднимусь на самый верх, пока не оставлю на самом пике какую-нибудь память о себе. Например, знамя ЦСКА.

На обратном пути мы встретили улыбчивого лесника и еще раз от души поблагодарили его за доставленное удовольствие. Думаю, мне и ста гривен было бы не жалко, чтобы ощутить адреналин в крови при подъеме на новую вершину, хоть ее высота и насчитывает всего каких-то несчастных полкилометра. Прав, ох как прав был Высоцкий!

Спуск, как и следовало ожидать, был намного труднее подъема – особенно там, где нужно было спускаться по почти отвесной плоскости. Цепляясь за те же деревья, коряги, выступы, иногда поскальзываясь и получая по всему телу ссадины и раны, мы, тем не менее, успешно спустились, уложившись в два часа. Нам не только удалость попасть на ужин, но мы даже успели зайти в номер, кинуть вещи, переодеться и залатать полученные раны. Что еще более удивительно, я совершенно не чувствовал себя уставшим и готов был, наверное, прошагать еще столько же. Пожалуй, за две недели отдыха этот поход произвел на меня самое сильное впечатление.

День 10. Суббота, 23 августа

Сегодня – пешая экскурсия на Кара-Даг с организованной группой. В 7:00 выезд на автобусе до поселка Курортное, а оттуда пешком через горы возвращение в Коктебель – как раз к обеду.

День начался с того, что мы проспали. Будильник по какой-то неведомой причине не сработал, я продрал глаза лишь в 6:37 и разбудил Иру. Собравшись за 45 секунд, как в армии, мы вихрем вылетели из номера.

Автобус ЛАЗ собрал всех экскурсантов, и через пятнадцать минут дороги мы оказались в Курортном, где экспресс-методом посетили музей флоры и фауны Кара-Дага. С нас собрали по пятнадцать гривен на входной билет в заповедник, и мы начали восхождение.

Несмотря на то, что при покупке экскурсионных билетов всех предупреждали о том, что нужно надеть удобную для ходьбы обувь, многие экскурсанты пришли в шлепанцах. Но и это еще не все: некоторые особенно «думающие» представительницы слабого пола вообще догадались явиться на каблуках – в самый раз по горам лазить!

По сравнению с тем, что мы предприняли накануне, этот подъем казался легкой прогулкой. Однако панорама сверху открывалась гораздо более живописная: здесь был вид и на дальние горы, и на Лисью бухту, находящуюся за Курортным, и на скалы по другую сторону хребтов. Но интереснее всего было именно пройти по тем горам, рядом с которыми несколькими днями раньше мы проплывали на катере. Те же Золотые ворота, но вид сверху, образование скал Мертвого города, Пряничный конь и, наконец, самая впечатляющая из всех – Чертов палец! Вблизи эта гигантская скала завораживает и потрясает воображение своим размером, величием и какой-то невероятной энергетикой. Экскурсантам же было разрешено даже дотронуться до нее и загадать желание.

Заповедник действительно выглядел как заповедник, несмотря на многочисленные экскурсии по нему. Скалы не огорожены, на каждом шагу не висят предупреждающие об опасности щиты вроде «осторожно, отвесные скалы». Единственная мера предосторожности – устное предупреждение экскурсовода о том, что лучше не подходить к самому краю. Кто не слушает, сам виноват. Подозреваю, что в Америке, если подобная экскурсия вообще могла бы иметь место, то каждая скала была бы огорожена, везде бы висели таблички с предупреждениями, перед восхождением надо было бы подписать с десяток бумаг и контрактов, а перила и деревянные ступеньки встречались бы на каждом склоне. И обязательно автомат с кока-колой на вершине как венец всему!

Долгий и нудный путь вниз пролегал не по горам, а по бетонной дороге. Шла она под углом примерно в 10 градусов и стала, как ни странно, самым утомительным отрезком маршрута. Весь спуск занял почти два часа, и пока мы дошли до пансионата, мы еле таскали ноги – хотелось поскорее принять горизонтальное положение, хотя бы на полчаса.

После обеда мы сделали попытку посетить пляж, но набежали тучи, которые в совокупности с сильным ветром делали дальнейшее пребывание там не вполне комфортным.

Вечером мы взяли билеты на концерт какого-то ансамбля фанерщиков, называвших себя «Веселые ребята» – тех самых, знаменитых в 80-е годы, поющих про тётю с дядей. Начало концерта задержалось на час по «техническим причинам». Но в итоге четверка ребят вышла на сцену и исполнила десяток самых популярных шлягеров. Народ радостно подпевал, а особо смелые даже вышли танцевать. На такой мажорной ноте и закончился десятый день отдыха.

День 11. Воскресенье, 24 августа

И вновь ранний подъем – сегодня экскурсия в Бахчисарай. Микроавтобус «Форд» уже ждал нас, и мы оказались самыми последними. В 8:30 мы отъехали от Коктебеля, во второй раз проезжая по трассе, соединяющей Феодосию и Симферополь. Снова нам поведали о том, что это древний путь, по которому давным-давно ходили еще верблюды с товаром и перегонялись рабы-славяне.

Снова остановка в Богатом на завтрак, снова мы затарились мороженым. Роковое место с поворотом на Дмитрово в этот раз проскочили без приключений. И вот он, Симферополь, столица Крыма! Как ни странно, практически все надписи на русском языке, а если и встречалось что на «ридной мове», то в основном рекламные щиты.

Симферополь мы проехали насквозь – с востока на запад. Еще через два часа были в Бахчисарае, где состоялся наш обход Ханского дворца. Ну что можно сказать… Очень неплохо жили ханы в те времена! Да и комнаты для гарема по своему размаху превосходили большинство современных жилищ. А еще говорят, на Востоке к женщине нет уважения. Что же нам, грешным, говорить тогда?

А вот Фонтан слёз, воспетый Пушкиным в «Бахчисарайском фонтане», несколько разочаровал. Видимо, я ожидал увидеть нечто грандиозное, а оказалось, что его и фонтаном-то назвать можно с большой натяжкой – так, ручеек. Очень красивый, но совершенно не фонтан в нашем обычном понимании этого слова.

Следующей частью программы было посещение Свято-Успенского православного монастыря и крепости «Чуфут-Кале», что в переводе означает «Иудейская крепость». Название свое она получила из-за того, что в те времена ее занимали караимы, которых татары считали иудеями.

Перед тем, как начать подъем к монастырю и крепости, мы заказали обед в кафе. К нашему спуску он должен был быть готов.

Чем же примечательны крепость и монастырь? Прежде всего, тем, что они являются частью ландшафта: пещеры в скалах служат помещениями монастыря, а внешние стены выстраиваются только в случае необходимости. Особенно показательны в этом смысле монашеские кельи – крышей и внутренней стеной для них служат скалы, и достроены только внешняя стена с окнами и внутренние перегородки.

Крепость, находящаяся на самой вершине горы, является уникальным сооружением – прежде всего тем, что она построена не людьми, а природой. Единственным искусственным ее элементом является часть наружной стены – там, где была «дыра» в скалах. В средние века эта крепость слыла одной из самых неприступных в мире. С одной стороны к ней подходит петляющая дорога (по которой мы, экскурсанты, и поднялись), а кроме того, вход в крепость не заметен и угадывается лишь при непосредственном приближении к нему. С обратной стороны доступ к крепости блокируют отвесные скалы высотой более четырехсот метров, напоминающие Большой Каньон в Аризоне. Из архитектурных памятников лучше всего сохранилась датированная 1437 годом гробница с саркофагом государыни Джанике-Ханым, дочери знаменитого хана Тохтамыша.

К сожалению, безупречная до сих пор экскурсия в концовке была несколько омрачена, когда экскурсовод пыталась впарить нам какие-то крымские масла, а когда часть экскурсантов, разумеется, сразу слиняла, начала громко возмущаться таким вопиющим неуважением к собственной персоне.

Спускаясь, мы вновь прошли мимо монастыря, но на этот раз зашли в него. Я поставил свечку маме – ведь накануне исполнилось ровно пять лет, как она ушла от нас в лучший из миров…

Обед оказался очень кстати, ибо наши желудки к моменту спуска уже призывно урчали. Украинские щи, плов с бараниной и компот наполнили нас живительной силой. Купив напоследок сувениров и мороженое с маком (крымское ноу-хау?), мы погрузились в «Форд» и к семи часам вечера вернулись в Коктебель.

День 12. Понедельник, 25 августа

Сегодня последняя экскурсия – та, которая самая интересная, но самая сложная. Дубль два, так сказать. Обещали прислать большой автобус с кондиционером, туалетом и прочими удобствами.

Однако разочарованию нашему не было предела, когда пред нами предстал микроавтобус, хоть и большой, но неудобный. К тому же окна у него не открывались, а имелся в наличии лишь один люк. Когда он был открыт, из него очень сильно дуло, и было холодно, а когда он был закрыт, то становилось душно. Мне же как единственному мужчине в задней части автобуса приходилось каждые десять минут вскакивать и то открывать, то закрывать этот злосчастный люк. Причина такой «подставы» оказалась банальной: на большой автобус просто не набралось достаточно желающих.

Трасса Феодосия-Симферороль, оказывается, использовалась с древних времен для перевозки верблюдами товара и рабов-славян – кто бы мог подумать. Еще одна поездка по этой дороге, и я смог бы сам работать экскурсоводом.

Село Богатое я уже узнаю по нюху. На этот раз мы здесь решили позавтракать, но напоследок все же купили по мороженому – нарушать традицию нехорошо. Хотя тем фактом, что никого в этот раз не забыли, традиция уже была нарушена. Может, даже до Симферополя доедем?

Вот он, в который раз уже, злосчастный поворот на Дмитрово, и мы продолжаем наш путь! У Симферополя мы повернули налево и взяли курс на юг. Отсюда и до самой Ялты нас сопровождала троллейбусная трасса.

После четырех с половиной часов пути мы, наконец-то, оказались на месте – у Воронцовского дворца. Отстояв маленькую очередь, мы проникли внутрь, объединившись с парой-тройкой других малых экскурсионных групп и образовав таким образом подобие небольшой толпы.

И тут я увидел её. «Ужас, летящий на крыльях ночи» – детская частушка по сравнению с тем, что предстало моему взору. Нашим экскурсоводом по музею была женщина из фильма ужасов. Увидев такую во сне, просыпаешься в холодном поту. Если вообще суждено после такого проснуться. Я бы даже не удивился, узнав, что она добирается до работы на бензометле. Однако ее змеевидной прической и ошалелым взглядом безумными глазами на выкате дело не ограничилось. Когда она двинулась с места, я увидел в ее руке зонт, на который она опиралась, а хромала она так, словно ей двигали какие-то потусторонние силы. Находиться в непосредственной близости от нее было просто страшно. Голос у этого исчадия ада оказался низкий, с хрипотцой, и ее первые слова «закрываем двери» не оставляли ни малейшего сомнения в том, что в конце экскурсии нас всех в лучшем случае сожгут на костре. Свое повествование эта женщина вела таким тоном, словно следующей ее фразой должно было стать что-то вроде: «и тут крышка гроба начала медленно открываться, и из нее показался труп…»

Дабы поберечь нервные клетки, мы с Ирой отошли подальше от этого ужаса и просто ходили по залам музея, духовно и культурно обогащаясь. Особенно понравилась нам скульптура под незатейливым названием «Девочка», в которой удивительно тонко передано лукавое выражение лица юной проказницы!

Следующим по плану шло посещение Воронцовского парка, раскинувшегося при одноименном дворце. Чем-то он напомнил мне Никитский ботанический сад, только меньше по площади. Здесь растет самый высокий в Крыму кипарис, встречаются уникальные деревья, присутствует пруд с лебедями и есть даже удивительный застывший камнепад, называемый «каменоломни». Образовался он еще в Юрский период, когда после извержения вулкана не до конца застывшая лава в результате землетрясения была разбита на множество камней, которые с тех пор и лежат разбросанные в видимом беспорядке.

Далее наш путь лежал к горе Ай-Петри. Как назло, в этот день вторая по высоте вершина Крыма была еле различима за густым туманом. Наверх, на высоту свыше 1200 метров, нас должна была поднять канатная дорога. Любопытно, что идея построить здесь канатную дорогу возникла еще при Хрущеве, которого укачало, пока он доехал до вершины на автомобиле. Тогда же началось ее строительство. И вот когда все было практически закончено и проводились испытания, обнаружилась «маленькая» проблемка: канаты легли на скалы. Оказалось, что наши родные отечественные канаты слишком растяжимые. Поэтому новые канаты были заказаны аж в Швейцарии, и канатная дорога открылась лишь в 1988 году, соединив Мисхор с Ай-Петри.

Подъем на машине по петляющей дороге занимает почти два часа. Мы же преодолели это расстояние коротким путем всего за пятнадцать минут. В вагончик запускали по 35 человек, и всю дорогу шла война за места у окошка.

Наверху мы заказали обед в одном из ресторанчиков и дальше пошли пешком к самой вершине, к зубцам. В отличие от Сюрю-Кая, где туристы – редкость, при подъеме на Ай-Петри все камни оказались отшлифованы до блеска тысячами подошв экскурсантов и потому представляли собой достаточно скользкую поверхность. Приходилось хвататься за близстоящие деревья – кстати, тоже отполированные до такого же блеска экскурсантскими руками за долгие годы. На наше счастье туман к этому времени более или менее рассеялся, и далеко внизу можно было разглядеть Алупку, а еще дальше на восток – Аю-Даг (Медведь-гору).

Спустившись с вершины, мы пообедали заранее заказанными шашлыками и бесплатно продегустировали несколько сортов крымских вин – от сухого до мускатного. Затем – спуск по канатной дороге, и снова автобус.

Последняя короткая остановка имела место над обрывом на фоне Ласточкиного гнезда, которое, откровенно говоря, разочаровало. С другой стороны, я теперь могу с гордостью сказать: «я там был!» и поставить галочку.

К одиннадцати часам вечера мы были в Коктебеле. «Самая интересная» экскурсия закончилась. Хотя, если честно, то я ждал от нее большего. Не говоря уже о том, что после лишенного комфорта микроавтобуса спина просто отваливалась.

День 13. Вторник, 26 августа

Утро последнего дня мы решили провести на пляже, чтобы в последний раз насладиться южным солнцем, а после обеда рвануть на рынок и затариться дарами Крыма, а также подарками и сувенирами. Однако стоило нам появиться на пляже, как тучи затянули небо, поднялся ветер, и грянул дождь. Но, как говорится, ничто так не согревает, как мысль о том, что где-то кому-то еще холоднее. Посему мы позлорадствовали в адрес появившихся накануне бледнолицых, которым только предстояло отдыхать здесь – авось, им дожди все испортят.

В силу того, что первая половина дня пропала, осталось больше времени на закупки. И все равно не понимаю, почему я привез с собой в Москву только две бутылки коньяка «Коктебель» и только 3 бутылки мускатного вина. Заклинило, не иначе.

Также с собой я купил 4 кг груш и 2 кг персиков, рассчитывая закатать их на зиму. Но дома у меня не хватило терпения постигать азы консервирования, и часть груш была впоследствии пущена мной на компот, а остальные груши с персиками съедены в натуральном виде.

После ужина предстояла самая противная часть – сборы в дорогу. Как всегда, с первого раза ничего не влезало даже в мой большой чемодан. Однако, в конце концов, все вещи так или иначе были распиханы. Все готово к отправке домой.

…Этой же ночью произошло наше с Ириной грехопадение. То, чего я старательно избегал весь отпуск, в итоге случилось – это был тот случай, когда проще было сдаться, чем попытаться объяснить, почему не хочется, и тем самым нанести человеку серьезную обиду и больно ударить по самолюбию. Ира перестала быть просто спутницей, с которой я разделил отпуск, и стала чем-то бОльшим. И эта минутная слабость с моей стороны могла наложить весьма ощутимый отпечаток на мою дальнейшую жизнь. Тем более что в мои планы совершенно не входило завязывать с ней близкие отношения, мне она была интересна исключительно в качестве друга. Но, по-видимому, ее планы несколько отличались от моих…

День 14. Среда, 27 августа

Отпуск закончился. Пора возвращаться. До 8:00 надо выехать из номера. Взяв вещи в охапку, мы двинулись ловить такси. За 30 гривен и 20 минут доехали до Феодосии.

В начале десятого мы сдали багаж в камеру хранения на вокзале. Времени в запасе – не просто вагон, а целый товарняк! Я специально взял обратный билет на поезд, отходящий в 17:00, чтобы целый день остался на Феодосию. Собирались посмотреть город, посетить музей Грина и картинную галерею Айвазовского, позагорать и искупаться, благо погода снова вернулась в летнее русло.

Первой задачей было позавтракать. В поисках мало-мальски приличного заведения мы забрели на какую-то боковую улочку, где увидели надпись «блинная». Горячие блинчики на завтрак – о такой роскоши мы даже и не мечтали! Заведение порадовало изумительно уютным, всего на четыре столика, вполне симпатичным, но без всяких ненужных «примочек», интерьером. Да и блины оказались отменные! Кроме этого, приятно удивили цены, а еда оказалось настолько вкусной, что мы потом и отобедали там же.

Но обед был потом, а сейчас наш путь лежал в храм высокого искусства. Помню, как в 1979 году меня мама водила в галерею Айвазовского. На меня, 9-летнего пацана, картины с изображением моря тогда произвели неизгладимое впечатление, и последние 25 лет я мечтал снова посетить этот духовный мир великого мариниста.

И вот она, заветная галерея! А над ее плотно закрытой дверью крупными буквами: «ВЫХОДНОЙ – СРЕДА». Сперва я, как баран на новые ворота, смотрел на эту надпись – видимо, надеясь, что сейчас рассеется галлюцинация, и я смогу войти. Но галлюцинация не рассеивалась, дверь не стала менее закрытой, а окружающая все это безобразие среда упорно отказывалась отступать. Отчаянию моему не было предела. Вся комичность ситуации дошла до меня несколько позже – ведь такое могло произойти только со мной!

С горя мы посетили музей Александра Грина и пошли узнавать насчет обзорной экскурсии по городу. Оказывается, все экскурсии отходят вечером, так что и здесь нас ждал облом.

Последней надеждой скоротать время был пляж. Однако и этому плану суждено было провалиться: выяснилось, что купальные принадлежности мы благополучно сдали в камеру хранения.

«Нет в жизни счастья» – решили мы и пошли на рынок. Не найдя там ничего достойного, вернулись на набережную, где наслаждались последними лучами южного солнца, уплетая шашлычёночки из копченых мидий, вареных раков и горячие початки кукурузы с солью…

В 17:00 поезд Феодосия-Москва помчал нас домой. Дорогие друзья! Никогда и ни за что не берите билеты на дополнительные поезда! Вы рискуете получить целый букет «удовольствий» в дороге. Два одеяла на купе вместо четырех. Периодически выходивший из строя туалет. Кроме всего, подвеска у вагона была расшатана до такой степени, что пару раз казалось, еще чуть-чуть, и мы слетим с рельс!

Благодаря прекрасным соседям в купе наше меню по дороге домой оказалось весьма разнообразным, ибо вагон-ресторан в нашем дополнительном, будь он неладен, поезде отсутствовал. Конечно, всегда есть бабульки на перронах, продающие картошку с курочкой и «окорочка жареные девочки», но какое же это разнообразие…

День 15. Четверг, 28 августа.

Ну вот мы и дома. Уже по сложившейся традиции Москва встретила нас холодной погодой с дождем.

В квартире меня ждал сюрприз – холодильник настолько зарос льдом, что морозилку я не смог открыть вообще. Видимо, моя подруга Алена, которую я оставлял поливать цветы и следить за квартирой, неплотно закрыла дверь холодильника. Я уже даже не говорю о сгнивших в его недрах продуктах. Зато цветы политы – и на том спасибо!

Но самое приятное – это то, что в почтовом ящике я обнаружил… ПУСТОТУ! Кроме пары рекламных листочков, вообще ничего – какое же это счастье! В Америке страшно было возвращаться из отпуска: почтовый ящик обычно ломился от всевозможных счетов, половина из которых уже была просрочена, массы идиотских никому не нужных писем, брошюр и прочей макулатуры. Вдобавок к потраченным в отпуске деньгам надо было еще срочно изыскивать финансы на оплату счетов. Какое счастье, что я теперь избавлен от этого ужаса!

Нет, что ни говори, но домой все же приятно возвращаться. Тем более в Москву. Даже из отпуска. Теперь уже до следующего года…